Из реки забвения

Клара Агафонова

История еврейского театра во Львове

Потомки Авраама в Галиции

Считай, полвека я прожила во Львове, но так и не привыкла к его магической красоте. Бывало, когда грустно, муторно на душе, идешь в центр. Просто так, без цели. Площадь Рынок, старые улочки, Академическая… И душу лечат немые мелодии «музыки в камне». Кажется, так называют архитектуру. В центральной части Львова – этого маленького Парижа – сосредоточены, пожалуй, все архитектурные стили Западной Европы. Здесь нет зданий-близнецов. Композиторы-зодчие в былые времена не повторялись в своих фантазиях.

Узенькие средневековые улочки дышат историей, стариной. И это дыхание будоражит воображение, побуждает заглянуть в глубины прошлого.

Львов, назван именем князя Льва – cына одного из князей Руси – Даниила Галицкого. Сейчас то и дело открываются новые, доселе сокрытые, страницы истории края. А эта страница вообще была за семью печатями.

Речь идет о людях, некогда вышедших из Земли обетованной. Как сказано в Библии, рассеял Господь народ Израиля по разным землям. В краях, позже названных Галицией, евреи уже жили примерно в Х столетии. Они поселились здесь задолго до того, как возникло Галицко-Волынское княжество и как на страницах летописи появилось упоминание о граде Львове.

Десять веков… За это время евреи прижились тут, пустили корни и сделали много доброго для края, стали частью его истории. Но об этом не принято было говорить.

Профессор Яков Хонигсман раздобыл интересные архивные свидетельства о Галицком еврействе. Помнится, по просьбе профессора я увозила копии этих документов для передачи их в Иерусалимский университет. Ох, и дрожала я на таможне, когда стали перерывать мой чемодан. Крамольного в этих копиях ничего не было, но все же… Зато сколько ценных, порой любопытных, фактов содержали архивные материалы. Вот, например.

Польский король Казимир Великий был влюблен в еврейскую красавицу Эстер. А именно под власть этого короля попала Галиция (Червона Русь) в XIV веке. Король наделил евреев особыми правами, даже привилегиями. Возможно, возлюбленная короля, как и ее славная тезка – царица Персии, спасшая свой народ, смогла повлиять на властелина державы, и он стал проявлять благосклонность к евреям. А может, сам Казимир Великий понял, что евреи многое могут сделать для блага Речи Посполитой, ведь они хорошие финансисты, купцы, ремесленники. Как бы там ни было, бытуют легенды о благоприятных для евреев временах при мудрых королях XIV-XVI веков – Казимире Великом, Казимире Ягеллончике, Сигизмунде-Августе, Собесских.

Казимир Ягеллончик даже приблизил евреев ко двору и велел своим подданным изучать «гебрайский язык». Евреи успешно ведут торговлю и финансовые дела, лечат людей, создают аптеки. При Сигизмунде-Августе евреям Галиции разрешили иметь свой орган самоуправления – еврейский Сейм Червоной Руси.

Любопытно, не так ли? Что мы знали об этом? Да ничего. Не велено было знать. И про пожары, учиненные в еврейских кварталах войском Богдана Хмельницкого, предпочиталось умалчивать. Кровавый след в истории Львова оставил 1664 год. Студенты иезуитского колледжа напали на синагогу. Там как раз служба проходила. 75 убитых, 200 раненых. Правда, король Ян Казимир наказал виновных. И об этом погроме не принято было вспоминать. Вроде бы все кануло в Лету. Но все-таки выплывают из реки забвения факты, которые пытались в ней утопить. Честь и хвала людям, старающимся выудить их, вытащить на поверхность и выстроить в стройную историческую систему.

И умом и сердцем

Честь и хвала этой красивой светловолосой женщине – Татьяне Емельяновне Степанчиковой. На протяжении многих лет она по крупицам воссоздавала историю еврейского театра во Львове.

Мы только понаслышке знали о существовании такого театра. О нем вспоминали старожилы, выжившие после войны. Говорили, что размещался он в здании нынешнего ТЮЗа. Собственно, никого это особо не интересовало. Меня удивило, когда Татьяна Степанчикова как-то сказала, что собирает материал об истории еврейского театра. Это было ещё в годы «перестройки». Тогда я даже не предполагала, насколько серьезно, насколько глубоко она занимается этой темой. Не предполагала также, что выйдет огромный фолиант с массой иллюстраций, фотокопиями уникальных архивных документов. Театровед Степанчикова работала над этой книгой более 15-ти лет. Я расскажу о книге подробнее. Но сначала… сначала хотелось бы процитировать высказывание одного очень авторитетного человека. Его мнению можно доверять. Это Федор Стригун – блестящий артист, режиссер, профессор, член-корреспондент Академии Наук Украины, заведующий кафедрой режиссуры факультета культуры и искусств Львовского университета. Вот как он отозвался о книге Степанчиковой.

«Автором не только разыскан, поднят и введен в научный оборот широкий, документально-фактографический и мемуарный материал, но и систематизирована, проанализирована и, главное, интересно, живо, неравнодушно изложена история национального театра народа, само существование которого в условиях тоталитарных режимов было обречено на уничтожение… Думаю, без учета этого издания не обойдется ни один серьезный исследователь, который занимается изучением театрального процесса в Украине».

Вот ведь как! Выходит, история еврейского театра во Львове заняла определенную нишу в общем культурном процессе в Украине. А займет ли она свою нишу в истории искусства еврейского народа? Известно ли об уникальной книге Татьяны Степанчиковой в еврейском государстве? В данный момент я не могу ответить на эти вопросы. Знаю лишь, что некоторые израильтяне, из бывших львовян, приобрели эту книгу. Но таких – единицы.

Передо мной лежит письмо моего коллеги – львовского журналиста Николая Тороповского. Николай не еврей. Он украинец. Но вот что его заботит: «Узнай, пожалуйста, о возможности перевода этой уникальной в своем роде книги на иврит».

Это заботило и саму Татьяну Степанчикову. Но, увы, ее уже нет среди нас. Она заканчивала книгу «История еврейского театра во Львове», будучи смертельно больной. Незадолго до своей кончины она просила выяснить: не согласились бы культурные центры или библиотеки Израиля приобрести хотя бы часть тиража этой книги. Чтобы ее издать, мужу Татьяны – философу Олегу Васюкову, пришлось заложить в банке свою квартиру.

…

Насколько мне известно, пятая графа у Татьяны Емельяновной Степанчиковой вполне «благопристойна». Ради чего, во имя чего она потратила столько сил, вложила столько труда, перелопатив сотни редкостных архивных документов, чтобы раскрыть доселе не тронутый пласт культуры и обнародовать его? Истинный ценитель искусства, театровед, влюбленный в свое дело, Татьяна Степанчикова и умом, и сердцем поняла, ощутила подлинную ценность этой темы – темы, которой никто не касался, которую опасливо обходили стороной. Видно, Степанчикова сочла это несправедливым.

Позволю себе еще раз процитировать Федора Стригуна. Как-никак, личность он весьма авторитетная.

Так вот, Стригун считает: «…Такие книги, как работа Татьяны Степанчиковой, знаменуют определенный прорыв в нашем театроведении и способны положить конец разным «недомолвкам» и «полуправдам», которые мы унаследовали от прошлого, способны расставить нужные акценты, а еще – вписать новый раздел в историю многонациональной культуры нашей державы. Книга волнует. Она наполнена многими именами и названиями, типами – персонажами драматургов, актеров, режиссеров, сценографов, антрепренеров, даже зрителей – всех тех, кто в совокупности своей творил на земле Галичины самобытное искусство, а потом, к величайшему сожалению, сгорел в огне Холокоста».

Книга волнует… Книга о еврейском театре – новый раздел в истории культуры Украины. Она способна положить конец разным «недомолвкам» и «полуправдам». Но ведь это книга, товарищи евреи, о наших талантливых соплеменниках, волей судьбы оказавшихся в рассеянии. Кто-кто, а мы уж подавно должны проявить к ней интерес. Надеясь на это, я и решила рассказать о труде Татьяны Степанчиковой «История еврейского театра во Львове. Через тернии к звездам».

Итак, занавес поднят

С чего же начать, дорогой читатель? Велико искушение: взять да пересказать содержание книги. Поверьте, оно увлекает. Здесь есть чему удивиться, над чем задуматься. Но как пересказать триста с лишним страниц? Разве что проскакать галопом по Европе, а точнее, по небольшой ее части, где разместилась Западная Украина. Пожалуй, так и сделаю. Но сперва замечу: исследуя историю еврейского театра, Степанчикова строит свой рассказ по законам классической драматургии.

Вся жизнь – театр! Как часто мы произносим эту фразу. И вот на фоне веков перед нами разворачивается невообразимое театральное действо. Этой дивной пьесе предшествует пролог, где сформулированы проблемы. В финале – эпилог – еврейская Мельпомена сегодня. Главы книги называются «действия», подглавки – «картины». Личности, о которых пишет автор, воспринимаются как персонажи жизненного представления. Итак, занавес поднят. Занавес истории.

Начинается первое действие именно с X столетия, когда евреи поселились на землях Галицко-Волынского княжества. Жили они двумя общинами: городской и пригородной. Первая – побогаче, селилась на Замковой горе. Вторая – победнее, размещалась под горой. Кто бывал во Львове, видел эту гору, которая и поныне называется Высокий Замок.

Автор прокручивает колесо истории, рассказывая о жизни евреев. Еще в XVI веке Львов стал одним из крупных центров еврейской культуры в Европе. Мы уже упоминали о том, как им жилось при польских королях. В 1772 году – первый раздел Польши. Галиция оказалась под властью Австрийской монархии Габсбургов, которая продержалась полтора столетия. Львов стал называться Лембергом. И тогда еврейская община занимала весомое место в жизни края.

В 1782 году появился знаменитый правительственный документ – «Патент толерантности императора Иосифа II» (или «Эдикт терпимости»). Он устранял неравенство между христианами и иудеями. (Значит, все-таки существовало неравенство. Хорошо, что хоть признавалось оно и законодательно устранялось). Упразднялась и неограниченная власть ребе над еврейским кагалом. Эта власть тормозила участие евреев в общественной жизни. Правда, ликвидировался еврейский сейм Червоной Руси, как остаток Речи Посполитой. Австрийское государство открывало еврейские школы, закладывались основы еврейского просвещения (Хаскалы). Стали выходить еврейские газеты, журналы на иврите и на идиш. Евреи могли выезжать в Вену, носить европейскую одежду и вести светский образ жизни. Расширился диапазон их развлечений. Кроме традиционных праздников, кроме Пуримшпилей, они стали искать развлечения в театре.

Во Львове уже действовал первый профессиональный театр. Это был австрийский театр. Построил его известный театральный деятель Франц-Генрих Булла. Что творилось в городе, когда на сцене шла опера «Жидовка» (в русском переводе «Дочь кардинала»)! Ее автор – известный музыкант, сын кантора, классик французской музыки Жак Франсуа Галеви. Это произведение продержалось на сцене 170 лет. А как полюбили во Львове оперу Дж. Россини «Моисей в Египте».

У евреев еще не было своего профессионального театра ни во Львове, ни в других городах Европы. Артисты-евреи с успехом играли в разных театрах. Но им всегда хотелось выступать перед своим зрителем на своем языке. Это, можно сказать, было желание национального самовыражения посредством сценического искусства. И наступало время пробуждения еврейской Мельпомены.

Первым звоночком, предвестником стал уличный хор мальчиков из городка Броды, что неподалеку от Львова. В книге Степанчиковой описана трогательная история возникновения этого хора. Сын бедного торговца Бер Маргулис подпевал чистым детским голосочком в синагоге. В десять лет Бер осиротел. Он стал учиться на сапожника, чтобы поддержать мать. Но пение в синагоге не бросил. И не было ни одного человека, который, слушая его, не вытирал бы слезы. Потом он стал сам придумывать песни и, орудуя сапожным молотком, напевал их. Мальчикам-подмастерьям нравились эти песни. Они выучивали их и пели вместе. В домике вдовы Маргулиса стали собираться люди послушать красивое задушевное пение мальчиков. Кто приносил хлеб, кто – баночку сметаны.

— Ты, Береле, голосом заработаешь больше, чем в подмастерьях, — говорила мама, покачивая головой.

Однажды на ярмарке ребята услышали, как поет украинский хор. Восхитились. Давайте и мы попробуем петь на улице. Попробовали. Горожанам понравилось. Потом ребята решили поехать в соседнее местечко. Их стали называть «бродерзингеры» – певцы из Брод. Уличные артисты вставляли в свои выступления всякие диалоги, разыгрывали забавные сценки из жизни еврейских местечек. Эти актеры-самородки, как утверждает автор книги, стали предвестниками профессионального еврейского театра. Главу (действие) о них Татьяна Степанчикова так и назвала: «От бродерзингеров до габимы».

Напомню, было начало XIX века. И разве не удивительно, что автору книги удалось разузнать имена бродячих актеров, репертуар их выступлений, географию выступлений. Разузнать и донести до нас.

А вот еще одно имя – Хаим Бендл. Он стал вроде импресарио, вроде продюсером для бродерзингеров. Он повез бродячих артистов во Львов. Первым пристанищем для них стал шинок (трактир) Бомбаха, располагавшийся на перекрестке нынешних улиц Городокской и Наливайко. Автор так ярко, так подробно живописует еврейский трактир, что невольно воображение переносит нас в те времена, в ту обстановку. В шинок заглядывали на кружку пива простолюдины, доплачивая при этом по три крейцера за артистов. Развлекалась публика от души. Рисунки львовских художников, помещенные на страницах книги, усиливают эффект нашего присутствия в той эпохе. И снова всплывают забытые имена, нехитрый репертуар: драматические сценки, фольклорные миниатюры – «Баба Яхна», «Сапожник-ребе», «Краковянер или кантор под столом»… Возродить бы эти сценки сейчас. Ох, как любопытно!

Затем во Львове появилась еще одна творческая группа. Наступало время появления в Галиции первого профессионального еврейского театра. Дата его рождения – 1888 год. Место рождения – город Львов. Родитель – Якоб Бер-Гимпль. Он был немолодым актером в хоре немецко-польской оперы. Отдав опере 30 лет, мудрый еврей перед уходом в отставку попросил подарить ему за заслуги лицензию на открытие во Львове скромного еврейского драматического ансамбля. Он подобрал актеров, музыкантов. Оркестром руководил его талантливый сын Адольф. Со сцены зазвучал литературный идиш. Прежде артисты-передвижники отнюдь не соблюдали чистоту языка. Они разыгрывали свои сценки то на ломаном немецком, то на искаженном польском, перемешивая его с еврейскими словечками и выражениями. Театр Гимпля во Львове был «чисто еврейским театром». Так про него напишут в еврейской энциклопедии Брокгауза-Эфрона, изданной в Петербурге в 1912 году. А еще там же он будет определен как «выдающийся еврейский театр Европы». Позже появятся идиш-театры в Черновцах, Вене, Кракове, Варшаве. Но среди них Львовский театр останется первопроходцем.

Автор книги вовлекает нас в особый артистический мир – знакомит со спектаклями, рассказывает о драматургах, рисует творческие портреты актеров, говорит о системе творческих требований к ведущим актерам еврейского театра. Думаю, нынешним артистам, да и просто театралам, интересно будет узнать об этих требованиях. Например: первый актер трупы должен быть:

а) героем в трагедии;

б) творцом психологически точного характера в драме;

в) изысканным любовником в мелодраме;

г) шутником в комедии;

д) танцором и певцом в оперетте;

е) куплетистом в водевиле.

В то же время оперный тенор обязан быть и драматическим актером.

Такие вот обязательные требования.

Степанчикова пишет также о знаменитых гастролерах, выступавших на сцене Львовского еврейского театра. Отдельная глава (действие) посвящена пребыванию в Львове Шолом-Алейхема. Да, да, великий писатель жил здесь некоторое время. И об этом, увы, мы знаем очень мало.

Шолом-Алейхем во Львове

1905 год. Россию сотрясали революционные события. Спасаясь от черносотенцев и погромщиков, из России во Львов приезжает Шолом Рабинович. Потом весь мир его узнает как великого Шолом-Алейхема.

Многое поразило здесь писателя. Ну, совсем другой еврейский мир! Не такой, как в России. Писатель был поражен. Во Львове 27 синагог, каких хочешь: ортодоксальных, хасидских, прогрессистских, множество молельных домов. С 1903 года действует еврейский Академический дом. В нем расположены разные объединения: «союз искусств», хор «Кинор», камерный еврейский оркестр. В 1904 году построено прекрасное здание, где разместились еврейские ремесленнические объединения – «Яд Харузим». В помещении есть зал со сценой. Здесь нашла приют знаменитая во всей Европе Театральная корпорация. А еще во Львове основано просветительское общество «Тойнбиихала». Там читают лекции профессора, выступают писатели. На улице Сикстуской (потом Жовтневой, ныне Дорошенко) открыт «Клуб еврейской интеллигенции». Где это видано, где это слыхано! А еврейские кавярни! Они разбросаны по всему городу. А театр!… Ну, совсем другой мир! – удивлялся Шолом-Алейхем. Да и сейчас мы тоже удивляемся, узнав, как бурлила еврейская жизнь во Львове 100 лет тому назад. Ни в одном советском вузе, даже гуманитарном, не говорили об этом. Студенты Львовского университета не знали, не ведали, что в его стенах некогда находился факультет иудаики. При советской власти ликвидировали все, что было связано с жизнью галицкого еврейства. Я, например, лишь краем уха слыхала, что в помещении Львовского ТЮЗа раньше был еврейский театр. А в уютном здании, где ныне Дом народного творчества тоже располагалось какое-то еврейское заведение. Об этом говорили как о безвозвратном прошлом. А ведь все эти факты не так уж далеко были запрятаны.

Бесценный клад для будущей истории оставила полиция. Она фиксировала деятельность всех творческих групп. Ежегодно они обязаны были возобновлять лицензии. Полиция также давала разрешение на гастроли. Порывшись в архивах, Степанчикова раздобыла полицейские протоколы. В книге мы видим их фотокопии на немецком и польском языках. Но вернемся к визиту Шолом-Алейхема.

Уже на второй день своего пребывания во Львове Шолом-Алейхем пошёл в еврейский театр на улице Ягеллонской. Театр был тогда на взлёте. Публика воспринимала его с восторгом. Великий писатель интересовался и различными гастрольными труппами, передвижными коллективами. Он отправлялся в городки и местечки Галиции, Буковины, чтобы глубже и детальнее познакомиться с жизнью местных евреев. На его пути то и дело встречались бродячие артисты. Конечно же, он не мог обойти вниманием их выступления, особенности их кочевой жизни. Так накапливались впечатления, которые потом проявятся в знаменитом еврейском театральном романе «Блуждающие звёзды».

«Что ж, давайте и мы отравимся вместе с Шоломом Рабиновичем в турне по Галиции», — предлагает Татьяна Степанчикова. При этом она напоминает о свойственном евреям ироническом взгляде на жизнь. Ведь, испытав удивление от встречи с другим укладом жизни еврейства, писатель сам не заметил, как его острый иронический взгляд стал искать объекты для насмешек. Недаром же его называли «великий пересмешник». Поверьте, предлагаемое турне интересное и весьма познавательное

Старт ХХ столетия сотрясал всю Европу — войны, революции, распад империй, раздел территорий государств… Первая мировая война..

Пала австрийская власть. На стенах древнего Львова появилось воззвание: «Украинский народ! Провозглашаем тебе весть про освобождение от вековой неволи. Отныне мы свободные граждане Украинской Державы. …Национальные меньшинства Украинской Державы – поляки, евреи, немцы – должны выслать своих уполномоченных в Украинскую Национальную Раду». И, обратите внимание: «Разрешить евреям создать отряд числом 200 душ и заботиться об охране своих соплеменников».

Это было 19 октября 1918 года. 22 ноября украинские боевые подразделения отступили. Во Львов ворвались польские солдаты. И начался еврейский погром.

«Три дня и три ночи неистово бесновалась военщина в еврейских кварталах. Жестокость, дикость этих солдат переходила все границы… Мужчин и женщин закрывали в пылающих домах… Магазины грабили… Разрушали молельные дома, святые религиозные книги рвали и бросали в каналы. (И. Нагаевский «История Украинского государства в XX столетии». Стр. 196)

Почему били евреев? Да потому что слишком рьяно защищали они Львов, потому что поддержали «хлопскую революцию». Для обороны незалежности Украины они снарядили целый полк. Командовал им Соломон Ляйнберг. Ныне его именем названа одна из улиц Львова.

Так закончился Лемберг. Город официально стал называться – Львув. Пройдет еще немало времени, пока евреи залечат свои раны. Да залечат ли? Польская власть разрушила целую систему еврейских организаций, запретила еврейские издания, еврейские театры. В книге мы видим копии документов об этих многочисленных запретах. Как ни крути, а вынуждены были львовяне искать защиты у главы правительства Польши Ю.Пилсудского.

Он посетил Львов. Выслушал жалобы людей, в том числе и представителей еврейской общины. Постепенно начались изменения. Стали издаваться еврейские газеты, правда, на польском языке. Понемногу стали возобновляться идишские издания. Оживал театр Гимпля.

В конце 1925 года открылся новый театр малых форм «Семафор», ориентированный на юмор и сатиру. Инициаторами его создания стали молодые еврейские артисты из Объединения актеров польской сцены. И снова автор книги погружается в течение тех дней, увлекая за собой неравнодушного читателя. Мы видим театральные афиши с именами артистов. Мы читаем рецензии на спектакли, а также узнаем о реакции официальных властей. Заметьте, к истории еврейского театра во Львове причастны такие знаменитые личности, как гениальный Франц Кафка – польский еврей, писатель с мировым именем Бруно Ясенский, писавший тексты для театра «Семафор», великий юморист Юлиан Тувим…

Второе июня 1929 года. Еврейский погром. Он возник буквально на пустом месте. Это был знак опасности, которая стала расползаться по Европе. В Польше поднимал голос сионизм. Пресса стала активно писать о Палестине. Обсуждалась тема выезда на историческую родину. Но это никак не повлияло на комедийно-гротескное направление репертуара еврейской сцены. В моде были комедии. Автор перечисляет, анализирует их.

1937 год. Волна еврейских погромов в Польше. К тому времени умер маршал Ю. Пилсудский. При нем польская реакция чувствовала себя не столь комфортно и безнаказанно. Сейчас у нее развязались руки. И хоть антисемитские провокации осуждали Костел и демократические партии, в 1937 году 160 тысяч евреев оставили Польшу и выехали в Палестину.

Топот фашистских сапог уже слышался по всей Европе. Доносился он и до Галиции. Но евреи здесь будто пребывали в состоянии сна, где смешиваются реальность и абсурд, в атмосфере искусственной беспечальности. Нездоровое оживление, похожее на лихорадку, продолжалось и в театральной жизни. Автор книги анализирует этот процесс – пира перед чумой, пытаясь понять его причины. Вместе с автором мы присутствуем на новых спектаклях профессионального театра, проводим вечера во львовских кабаре, знакомимся с художниками, литераторами. Несколько месяцев еврейская сцена принимает коллектив из Вильно «Ди Идише Банде» (еврейская трупа). Газеты называют этих артистов «чудесными бандитами», прекрасным ансамблем. Их спектакли – веселое театральное ревю. Еврейская общественность превращает в настоящие праздники концерты пианиста виртуоза Артура Рубинштейна.

Поражает обилие различных любительских коллективов. Вот посмотрите, до 1939 года действовали такие объединения:

Кружок аматоров еврейского искусства во Львове и еврейский драматический кружок

Артистично-литературное объединение еврейской народной молодежи

Еврейский театр миниатюр

Еврейский народный театр Б. Харта

Еврейский театр Н. Спиваковского

Еврейское культурно-просветительское общество «Бариссия»

Коллектив «Маски»

Драматическое объединение имени А. Гольдфадена

Все эти образования то возникали, то исчезали, но, как бы там ни было, жизнь лихорадочно бурлила. Полным ходом шло строительство нового прекрасного театра. Во Львове ненадолго остановилась, приехавшая из Варшавы европейская звезда Ида Каминская – блестящая актриса, талантливый режиссер.

В пекле Холокоста

Зловещая туча, покрывшая Европу, надвигалась все ближе и ближе. Грянул гром. Фашистская Германия напала на Польшу. В сентябре 1939 года с востока в Галицию вошли части Красной Армии. Львов стал советским. В город хлынули евреи – беженцы из Запада. Они искали защиты у советской власти. Вся жизнь в Галиции была взята под советский идеологический контроль. Социалистический реализм – вот главный принцип литературы и искусства, которые должны стать проводником идеологической линии партии. Автор книги исследует и этот период, стараясь избегать какой-либо предвзятости.

Еврейский театр продолжал функционировать. С конца 1939 года поставлено 19 спектаклей. 22 апреля 1941 года состоялась премьера спектакля «Овод» по роману Э.Войнич. Немногим позже поставлена комедия А. Гольдфадена «Десятая заповедь».

В руки автора книги попала чудом сохранившаяся «Театральная двухнедельная программа г. Львова с 16 мая по 1 июня 1941 года». Ее сберегли как семейную реликвию оперная певица З. Гончарова и ее муж – дирижер Б.Гончаров. На украинском и польском языках программа сообщала о репертуаре трех государственных театров: оперного, польского драматического и еврейского. Украинский театр имени Леси Украинки ждал окончания реконструкции старого помещения. И в оперном, и в польском драматическом играло немало актеров евреев.

Все казалось мирным и спокойным. А за каких-то несколько десятков километров, где пролегала новая граница, шла вторая мировая война.

Июнь 1941 года. Конец спокойствию. Фашистские танки двинулись на Львов. Еврейский театр был в это время на гастролях в Ровно. Но большая часть артистов оставалась во Львове. Многие отказывались эвакуироваться. На своем веку они пережили не одну оккупацию. Надеялись пережить и эту. Если бы знать, если бы знать… Оставшиеся под властью Гитлера евреи были беспощадно уничтожены, зверски уничтожены.

Татьяна Емельяновна Степанчикова установила имена еврейских актеров двух львовских театров. Они значились в списках трупп на 22 июня 1941 года. И она рассказывает о каждом из них, буквально о каждом. Она прослеживает их биографии, рисует творческие портреты. Напомню, свою книгу Степанчикова разделила на действия, а действия – на картины. О погибших актерах рассказывается в действии под названием «В пекле Холокоста», в картине «Реквием». Это потрясающие исследования, изложенные талантливым пером литератора.

Мороз по коже проходит, когда читаешь трагическую историю о «Танго смерти». Лагерный оркестр, состоящий из всемирно известных музыкантов, перед тем, как уйти в вечность, бросил в лицо палачам высокую великую музыку. Они встали в круг – скрипачи, аккордеонисты, духовики. Играли обмороженными руками. Прежде чем расстрелять их, фашисты сделали для потехи фотоснимок. Этот снимок стал одной из реликвий Катастрофы восточно-европейского еврейства. Он экспонируется и в музее Катастрофы Яд-Вашем в Иерусалиме.

…Когда в 1944 году Львов был освобожден от фашистов, в городе не осталось ни одного еврея. А ведь до войны евреи составляли чуть ли не половину населения Львова. С осени 1942 года в гетто было загнано 254 989 евреев. Всех их уничтожили. Потом из всей области пригнали еще 29 тысяч. Их тоже расстреляли. Считанным единицам удалось избежать концлагерей. Автор рассказывает об уцелевших артистах, художниках и о праведниках, которые помогли им спастись. Следующая картина так и называется «Праведники».

Обычные, и в то же время необычные люди – эти праведники. Люди, постигшие душой нечто высшее. Вот одна из историй. Певица Татьяна Вайнтруб приехала во Львов в 1939 году вместе с мужем музыкантом Владимиром Прядкиным. В июне 41-го у них родилась дочь. Эвакуироваться с новорожденным младенцем супруги не смогли. И хоть Татьяна в паспорте писалась украинкой, а на сцене выступала под фамилией Елинская. Фашисты заподозрили в ней еврейку. Ее арестовали. В отчаянии Владимир Прядкин обратился к своим коллегам – музыкантам оперного оркестра с просьбой подтвердить, что его жена на самом деле украинка. И музыканты пошли в гестапо. В этом безбожном заведении им велели присягнуть на Библии, что они говорят правду. Отдадим дань глубокого уважения тем святым людям, которые сознательно пошли на неправдивое свидетельство и присягнули на Библии во имя спасения двух жизней – еврейской певицы и ее ребенка.

Не менее волнующая история балерины Руфины Ланской – выпускницы Ленинградского хореографического училища. Она тоже приехала во Львов в 39-м году. Вышла замуж за галичанина Александра Гериновича. Родила двух детей. И также гестаповцы заподозрили в ней еврейку. И ее тоже не выдали коллеги. Потом она пряталась в Старом Самборе у родственников мужа. Но, увы, не удалось избежать концлагеря. Ее отправили туда с мужем и детьми. После освобождения они оказались в Вене. Туда с концертной программой приехала известная советская балерина Галина Уланова. Выйдя в город, она увидела группу людей, ободранных, худых, обессиленных. Среди них – женщина с ребеночком на руках. Каково же было потрясение великой балерины, когда она узнала в освобожденной узнице свою ученицу Руфину Ланскую. Галина Уланова, не задумываясь, сняла с себя дорогую шубу, укутав мать и дитя.

Художника Семена (Шмуля) Грузберга я знала лично, знала также и историю его спасения. Молодой красноармеец попал в фашистский плен. Гестаповцы отлавливали среди военнопленных коммунистов и евреев. Идут вдоль рядов. Останавливаются возле Семена.

– Имя? Фамилия?

– Груз…

– Грузбенко он, – прервал Семена стоящий рядом парень. – Мы с ним из одного села.

Побег из плена, тиф. Больной, изможденный добрался Грузберг до оккупированного Львова. И там знакомые и незнакомые люди прятали его, не выдавали. Потом он сам напишет о своих спасителях, и до конца жизни будет служить искусству Украины. В книге Татьяны Степанчиковой помещены его иллюстрации.

***

Той части еврейского театра, которая была на гастролях, удалось эвакуироваться. Труппу возглавляла Ида Каминская. В книге подробно описан тяжелый и опасный путь в тыл. Ехали то на машинах, то в телячих вагонах. До Киева добирались босиком. С окровавленными ногами, голодные, смертельно уставшие. Урал, Средняя Азия… Остановка в столице Киргизии – городе Фрунзе. По дороге к львовянам присоединились артисты со всей Галиции и Буковины. Это уже была сборная команда, которую во Фрунзе зарегистрировали как Львовский еврейский театр.

Работа идиш-театра в эвакуации – это отдельная интересная страница. Замечу лишь одно: когда в 1944 году вернулся в Москву Государственный театр Соломона Михоэлса, знаменитый режиссер пригласил актеров из группы Иды Каминской временно поработать в Москве. Это была высокая профессиональная аттестация Львовского театра.

Возвращение во Львов походило на сон. Куда делись все евреи? Почему вернувшихся актеров не пускают в их родной театр? Ведь он был построен специально для них. Неутомимая Ида Каминская все-таки выбила для еврейских актеров другое помещение, довольно тесное и неуютное. Началась работа. Все оборвала борьба с «безродным космополитизмом». По сути, это означало провозглашение антисемитизма как государственной политики. Закрылась кафедра иудаики при университете. Ликвидирован кабинет иудаики при научной библиотеке. Люди видели, как к библиотеке пригнали грузовик и сбрасывали туда старинные фолианты идиш-литературы, рукописи. Куда их увезли? Что с ними сделали? Спрятали? Сожгли? Неизвестно. Все покрыто тайной. Только через полстолетия в партийных архивах, которые станут открытыми, отыщется такая информация.

Из Львова вывезено на территорию Польши имущества, книг и разных ценностей, принадлежавших АН УССР в таком количестве:

еврейских старопечатных изданий 8000 томов

рукописей 2000

книг 15000

Все списали на войну, на оккупацию.

Еврейские артисты разошлись по разным театрам. Они блистали на украинской и русской сценах. Ассимиляция. Уже мое поколение стало детьми этого процесса.

Эпилог. «Как Феникс из пепла

Еврейская жизнь и само понятие «еврейство» в Советском Союзе как бы растворились. Еврейские театры? Школы? А зачем? Есть на Дальнем Востоке Биробиджан, пусть там и развивают свою культуру. Далеко? Искусственная автономия? Что ж, скажите спасибо и за это.

Помню, на одном партийном собрании парторг редакции, где я работала, вдруг произнёс такую фразу: «Корреспондент Агафонова убеждала товарища М., что в Советском Союзе надо создавать еврейские школы.» Все замерли. Как расценивать эти слова? Сионизм? Антисоветчина? На собрании присутствовал секретарь обкома партии. Что он скажет? Но секретарь ничего не сказал. Последствий это обвинение не имело. Секретарь обкома оказался нормальным человеком. Дело в том, что как-то я сказала товарищу М., что моя мама до войны училась в еврейской школе, а сейчас таких школ нет. Вот и вся крамола. Честно говоря, я сама не знала, нужны сейчас такие школы или нет. Моё еврейское самосознание молчало, наверное, его вовсе не было.

Но вот у других оно не молчало. Его и услышала Татьяна Степанчикова. Она чувствовала живущую в глубине еврейской души тягу к самовыражению. Наиболее позволительно эта тяга тогда могла проявляться в творчестве, в искусстве. Степанчикова рассказывает об этом.

Когда наступила Хрущёвская оттепель, на её волне стали появляться разные художественные коллективы, в основном аматорские. Бросалось в глаза, что у большинства руководителей этих коллективов еврейские фамилии. Странно, но факт. Да и среди участников встречалось немало явных и скрытых разных «рабиновичей».

Во Львове приобрёл популярность молодёжный театр, который организовал и возглавил Ефим Романович Ланда. Приемником Ланды стал выпускник Московского театрального училища им. Шукина Валерий Радер. Молодёжному театру помогал профессионал высокого класса режиссер театра ПрикВО Анатолий Ротенштейн. Сама театральная сцена находилась в Доме культуры работников торговли.

В 70-е годы пышным цветом расцвела самодеятельность Дома культуры строителей. Здесь проходили репетиции цирковой студии под руководством Каца. Театром эстрадных миниатюр руководил Леонид Вайнштейн. Пробовал свои силы в искусстве театр-студия «Молодая гвардия», который возглавил Рафаил Махнизон.

Но особой гордостью директора Дома культуры Абрама Розентула стал народный театр сатиры. Руководил театром большой энтузиаст, выпускник Львовского политехнического института Гарик Коц. Актёрами были студенты и выпускники Львовской политехники и университета. По словам Степанчиковой театр сатиры стал отдушиной для русскоязычной еврейской и полуеврейской интеллигенции, молодёжи, способной мыслить самостоятельно, а не ходить строем. В спектаклях затрагивались острые проблемы тогдашнего общества, что вызывало недовольство партийных органов. Театр сатиры долго не просуществовал. Власти закрыли его из-за инакомыслия.

Искусствовед Степанчикова детально и профессионально анализирует этот процесс расцвета аматорского искусства, рецензирует спектакли, находя в них признаки еврейской театральной сцены.

Особое внимание уделяла она театру «Гаудеамус» Бориса Озерова «. (Не заблуждайтесь насчёт фамилии — её носитель тоже еврей). Этот театр тоже был головной болью всех советских партийных органов. Их возмущало всё – от самого названия до репертуара (33 сознательно поставленных пьес современных драматургов еврейской национальности). Отличный организатор Борис Озеров умел обходить подводные рифы и умудрился продержать «Гаудеамус» на плаву почти сорок лет. Театр даже выезжал на зарубежные гастроли, участвовал в различных фестивалях аматорского искусства и непременно удостаивался наград. Спектаклей ставилось много. Среди них и первопрочтение некоторых произведений Феликса Кривина, Александра Гельмана, Николая Эрдмана. Израильский драматург Иешуа Соболь дал театру для постановки свою пьесу «Посёлок» (философская притча). Посол Израиля в Украине Анна Азари специально приезжала во Львов посмотреть этот спектакль.

И всё же, ни театр Озерова, ни предыдущие коллективы нельзя назвать еврейскими, несмотря на имена руководителей и репертуар с определённым уклоном. Но времена меняются. Порой непредсказуемо. Перестройка. Распад СССР. На этом фоне стало смелее раскрываться загнанное вглубь еврейское самосознание.

Во Львове появилось общество еврейской культуры имени Шолом-Алейхема. Стала выходить газета «Шофар». И даже (кто бы мог подумать!) открылась еврейская школа с преподаванием иврита.

А как же еврейский театр? За непростое дело его возрождения взялся Марк Семёнович (Моисей Шломович) Бациян. Ученик сподвижников Станиславского, он прошёл серьёзную сценическую школу. Бациян открыто провозгласил созданный им театр «Маска» еврейским национальным. Поначалу всё шло неплохо. На сцене появился знаменитый «Тевье-молочник», где персонажи говорили каждый на своём языке – русском, украинском и не идиш. Успехом пользовались «Одесские рассказы» по Исааку Бабелю. Фундаментальной работой т «Маски» была постановка «Моисея» по одноименной поэме Ивана Франко. Казалось бы, возрождается еврейский театр во Львове. Казалось бы…

«К сожалению, пишет Степанчикова, украинское государство, провозгласившее курс на возрождение всех национальных культур, не создало надлежащих условий для их настоящего развития. Не все коллективы смогли преодолеть временные трудности, которые явно затянулись». А тут ещё начался массовый исход евреев. Кто уезжал на землю предков – в Израиль, кто в другие страны. Эмигрировала из Украины и семья Марка Бацияна. Судьба разбросала по свету и учеников Радера. Но вот что удивительно: автора книги, вопреки всему, не покинул оптимизм. Эпилог она озаглавила – «Как Феникс из пепла». И как оказалось , она не ошиблась. Вот заработал детский театр при благотворительном обществе «Хэсэд-Арье». В дни праздника Пурим юные актёры превращаются в весёлых пуримшпилеров. Во Львове проходили международные фестивали еврейских театров. Стали традиционными международные фестивали клейзмеров. На старых львовских улочках под музыку клейзмеров разворачивается тогда настоящее театральное действо. Преображаются старые еврейские кварталы, погружая людей в былые времена. Конные повозки везут весёлых музыкантов. На улице можно увидеть лавчонку портного, тогдашних модниц, кухню, где поварихи готовят традиционные еврейские блюда, Звучит музыка, слышны песни, танцуют и артисты, и публика… Театр вышел на улицу, вовлекая в действо горожан.

Нет, конечно, это не тот театр в нашем привычном понимании. Возрождённая еврейская община ищет разные формы приобщения к культурному наследию, к истокам. И мне показались пророческими заключительные слова фундаментального труда Татьяны Степанчиковой: «Движение жизни не остановишь. Она сама подскажет, как, как дальше пойдёт преображение еврейского театра в Городе, где он возник одним из первых в Восточной Европе. Жизнь приведёт нас к новым берегам…» И вот когда я дописывала свою статью, цитируя эти строки Степанчиковой, ко мне по электронной почте пришло письмо. Моя племянница из Львова Марина Штаркер сообщала:

«Во Львовском Обществе еврейской культуры имени Шолом-Алейхема состоялась долгожданная премьера спектакля по пьесе Александра Витера «Станция, или расписание желаний на завтра», которую прекрасно интерпретировал Михал Влад. Он некогда работал с Борисом Озеровым театре «Гаудеамус» Наши актрисы Наталья Петровская , Людмила Котова, Ирина Гелембовская смогли убедительно передать настроение женщин, пребывающих на загадочной станции. Сейчас театр, который называется «Ателье 18» готовит новый спектакль».

Что ж, в добрый час! Как говорят в Израиле, — Бэацляха! Может, и вправду не ошиблась автор книги в своём оптимизме, назвав эпилог – «Как Феникс из пепла».

2015 год